Влад Прогин - Факультет Хэ[СИ]
— Ну, вообще говоря, с этого дня ни Толя Анодов, ни Мария Беззаботная не существуют. У Толи настоящая фамилия Диодов, а ты фамилию какую выберешь — такую и пропишем.
— Так вы с ФСБ что ли работаете?
— Нет, просто когда поднимали базу данных граждан нашей страны, средства разворовали и нормально базу не защитили. А у нас в НИИ и хакеры имеются, — пояснила Алена. — Потом, как поправим, тупо сходишь в паспортный стол, скажешь, паспорт потеряла. Сделают новый.
— Мне кажется, Епифантий этого так не оставит, — проговорила Мария. — Если кто и сбегает с таких вот квартир, он их находит и, скорее всего, убивает. Про это много рассказывали.
— Надо тебя с Жориком, начальником охраны НИИ познакомить. Мигом будешь спать спокойно, — заверил девушку химик.
*
o
+
Тем временем Доверенные (с большой буквы) люди Пантелеича привезли еще шесть гробов. Судя по сигналу маячков, в них находились восемь человек.
Вильфред дождался, пока гробы сбросили в одну единственную яму и халтурно присыпали землей.
— Не, ну если и эти из хреновых досок сколочены, и халявного пиломатериала не будет… — пробормотал Ацетонов, а навешанная на него электроника превратило бормотание в злобный рык…
*
o
+
Кладбищенский сторож Григорий Крестов занимал эту должность больше десяти лет и за это время кроме сатанистов, готов и панков не встречал никакой нечисти. Поэтому относился к байкам очень и очень скептически, хотя сам был не прочь придумать что–нибудь «эдакое» и даже успешно публиковал это в местном литературном журнальчике.
Однако, последнее время его терзали сомнения, что до его кладбища добралась какая–то иная нечисть. Настоящая. Последние дни, когда ветер дул с восточной оконечности кладбища, на сторожа накатывал жуткий, леденящий душу страх, причины которого он не знал. О таком же страхе говорили и местные готы, водившие подружек по ночам гулять на кладбище, предварительно отстегивая сторожу «на фуфырь».
Но Крестов был не из последних людей. И с нечистью на кладбище думал разобраться быстро и жестоко. У панков он взял в аренду кастет, цепь и арматурину, у готов — видеокамеру, хлебнул «фронтовые поллитра» и, распевая песни русских партизанов, двинулся на восточную часть кладбища, попутно осуществляя киносъемку.
С каждым шагом становилось все страшнее и страшнее, но со страхом позволяло справиться народное сорокоградусное, которым Крестов дозаправлялся по пути, когда становилось невмоготу. Печень, вполне привычная к подобного рода испытаниям, даже не думала ругаться на увеличение литража и старика почти не шатало.
*
o
+
Вильфред как раз откопал третий гроб и раскрывал его, когда заметил старика. Было слишком поздно убегать, потому тот замаскировался и сделал потише музыку…
*
o
+
Тварь очевидно пожирала труп! Чавканье и хруст костей можно было услышать издалека.
— На моем, понимаешь, кладбище? Нет пути! — прорычал сторож.
Концентрация как токсина, так и спирта в крови зашкаливала, посему отделы мозга, отвечающие за чувство страха, как бы отказываясь работать в таких антисанитарных условиях, просто тихонько отрубились до лучших времен. Сторож встал в боевую стойку и запустил в вурдалака арматуриной, а тот, гад, поймал ее, почесал ей спину и кинул рядом. Огромные красные глазищи уставились на старика так, что тот призадумался. Что–то было в этих красных огнях до боли знакомое…
Неожиданно вурдалак извек на свет полуторалитровую бутыль, что–то булькнул голосом, от которого в жилах стыла кровь, и поставил бутыль перед сторожем.
Крестов подхватил бутыль и понюхал содержимое — народное сорокоградусное.
— Мало! — выдал сторож.
— Кхгльбульк асцтон? — спросил вурдалак и извлек маленькую бутылочку, с которой ему явно не хотелось расставаться, но все же тоже поставил перед сторожем.
Сторож принял этот дар, понюхал содержимое — ацетон, вроде. Потом отхлебнул из горла и утвердительно кивнул. Точно ацетон!
— Пойдет. Забегай еще, только за собой все аккуратно закопай и кости не разбрасывай. И два пузыря мне к сторожке подноси, коли надумаешь наведаться еще, а то мне тяжело каждый раз сюда шкандыбать.
Вурдалак утвердительно кивнул хоботом, оканчивающимся зубастой пастью, и не менее утвердительно булькнул. Сторож пошел довольный с пузырями домой, попутно стирая всю видеозапись. Зачем хороших вурдалаков компрометировать?
На следующий день перед входом в сторожку Крестов обнаружил четыре бутыли и записку:
«За два дня вперед. От Черного Вурдалака. P. S. А абонементы есть?».
*
o
+
Остальные пятеро спасенных из общества Пантелеича были не менее Толи и Маши обрадованы отходняком, кого–то все же стошнило, но вскоре все пришли более или менее в себя и были готовы идти. Вильфред оставался в обществе своего бобрика здесь, так как это кладбище должно было стать постом его дежурства на все время операции. Из спасенных только одна была девушкой, остальные ребятами. Хотя, если верить информации от разведки, среди пока еще не спасенных девушек хватало. Но, что самое главное — в глазах всех спасенных потихоньку разгорался огонек, говоривший о том, что этот представитель «хомо сапиенс квадратиш» здорово обременен разумом.
— Странно, — произнесла Алена. — Такое ощущение, что они все такие с рождения, а не приобрели нашу маньячную черту во время учебы.
— Похоже, так оно и есть. Хотя оно и понятно, тот, кто во время учебы шизнулся, тот мозг знаниями пичкать продолжит и все будет нормально, а вот кто от рождения такой — может и не догадаться.
— Ты знаешь, а у меня есть отличная идея.
— Какая?
— У нас там квартирка вырисовывается с тремя потенциальными ядерщицами… Радиационно–стойкими.
Толя переварил мысль, потом рассмеялся.
— Тебе надо в службе знакомств работать. Впрочем, идея действительно стоящая, так как им там наверняка туго приходится…
— Вы о чем? — спросила Маша, для которой данный разговор смысла не имел.
— Потом расскажу. Там долгая предыстория, похлеще сантабарбары.
Вадик внешне напоминал крота, а уж его жаргон и манера говорить могли легко свести многих с ума.
— Знач, так я путь–дорожку попалил, все нормулек. Сейчас выбираемся из этого бомбарика(1) и чешем за мной вдоль теплака(2). Туннельчик выведет на старые заброшенные пусковые шахты, ракеты оттуда давно в Ирак сперли… Оттуда немного на юг, вверх по штольне и через трещину в бомбарик что в лесу за НИИ. Ясно?
— Да, Вадик, веди уже.
— Проверьте фонари, не отставать, ибо потеряешься — не найдешь потом дорогу.
Народ двинулся вглубь бомбоубежища, где оказался узкий лаз.
— Платье точно потом только выкинуть, — констатировала факт Мария.
— Ничего, зарплата в НИИ неплохая, новое купишь.
— А Виктор Петрович–то в непонятках… Как же им с зарплатой–то пока? — спросил Алексей.
— Ну, думаю, когда поймет, что к чему, против не будет. К тому же сейчас нехватка кадров жуткая. А мы если что надо скинемся. Тут, в конце концов, все свои.
Путь до ангара занял около двух часов и был достаточно утомителен, особенно для только отошедших от «Джульетты». В ангаре новоприбывших встретили Стек, Софья, Дуся, Артем и Ки. Рарикс была больше всех рада видеть Толю и с большим удовольствием разместилась у него на плече. Ее пришлось представить новоприбывшим и рассказать кто она такая, так как в НИИ к ней давно все привыкли.
— Когда к нам приезжали на побывку вояки, этот ангар переоборудовали в казарму, — начал рассказать Артем. — Пока поживете тут, а потом, как решится вопрос, вас уже расселят. Пока отсюда лучше не выходить. Жратву принесут, все будет в наилучшем виде. Ах да, и еще вот примерное расписание занятий, так как мозговая нагрузка вам жизненно необходима.
Артем раздал листы с расписанием новоприбывшим, и Толя с интересом на него взглянул, через плечо Марии. Дискретку и матан записался читать Темыч, Леху Лизергинова поставили вести курс неорганической химии, Стек взялся научить новоприбывших программировать, а Дрон Потапов должен был читать общую физику. Были так же пропуски, которые должны были занять менее технические предметы, но, в общем и целом, это была программа первого курса ДИФШ.
— Извини Толян, электротехнику, вроде как, только с третьего семестра пускают.
— Может, я им еще основы психологии еще расскажу? — спросила Дуся.
— Потом. Пока ты нам нужна для операции «Ъ». Как ни крути, ты единственный психолог во всем НИИ.
— Выходит, мы считай в институт поступили? — спросила Мария.
— Да, примерно так, — ответил Толя. — Только в весьма специфический.
— На пенсию вперед ногами?
— Ну… В каком–то плане. Тут обучение пожизненное, совмещенное с работой. На чем сами потом двинетесь, то и преподавать будете. Таков уж у нас тут уклад. Сам учись и других учи.
